Garrylarymyzda gyzykly gürrüňler köp.Meniň bu aýydanyma şaýat boljak
bolsaňyz özüňiz olary diňläp görüň. Häzirki ýaşlar
garrylary diňläp olaryň bu ömrüni nähili ahyrlanyny bilseler gowy
bolardy.Birleruniň ömür ýoluna gyzyklanmazlyk iň soňunda öz
ömrüňe we bu ömürde bolup geçen wakalara biparh bolmagyňa getirýär.
Indi bolsa garrylar nämeler barada aýdyp bize maslahat berip
bilerler?
Ilki bilen olar öz durmuşynda bolup geçen kynçylyklary we bu
kynçylyklary ýeňip geçmek üçin eden işlerini aýdyp bererler.
Bize geregi hem şu.Kynçylyklary nähili ýeňip geçmeli?
Bu ullakan sorag menden. Garrylar bolsa bu kynçylyklardan sag-
-aman ötüp biziň döwrümize gelip ýetenler. Emma ýetip gelmedik adamlar
hem köp bolan. Aýratynam uruş döwründe bir topar adamlar heläk
bolan.
Ikjinji bir agyr günler kolhoz gurluşygy döwründe bolup geçen.
Haçan kolhoz gurmaly bolanda örän köp adam sürgün edilen we bu
sürgünden gaýdyp gelmedik adam köp bolan.Sürgün edilenleriň
maşgalasy bolsa dargap giden.
Elbetde bu barada jikme-jik hem ýazyp bilerin ýöne könäni gozgamakdan
näme neitije bar üstesine siziň özüňiz garrylardan sorap
bilseňiz has gowy bolardy. Ýazmak üçin bir topar çeşme dörärdi.
Şeýle diýsemde garrylardan eşiden zadymyň birde-ýarymyny size aýdyp
bereýin. Sizi boş goýmazlyk üçin.
Bir garry gürrüň berdi. Ol döwürde ogry-talaňçy köpdi. Özi birje
gölämiz galdy. Galanyny kolhoz aldy. Galan birje gölämizi ogrylardan
gorap otyran jaýymyzyň bir buçunda saklap şeýdip ogrylardan alyp
galdyk.
Ýogsada siziň günüňiz gowy. Şu wagt mal ogurlaýan ýok.
Ýene bir garry aýytdy. Ol döwürde aýal-gyzda hak-hukuk ýokdy. Haýsy
göwnüňe ýoksa şony alyp gaýdybermelidi.
Ýene bir garry bu ugurdan şeýle diýdi.
Aýalym ir bilen kolhoz işine giderdi. Men onuň ýoluna seredip
otyrardym.Agşam gelerdi gelse ýogsa geljegine ynam ýokdy. Başga
birleri tutyp gitse gidibermelidi. Bu meniň aýalym diýmäne milt edip
bilmezdiň. Aýratynam kolhoz ýolbaşçylary iliň aýalyny
we gyzyny köp süýrärdi.
Häzirki döwrümiz aýal-gyzlaryň hak hukuklaryny goraýar.
Ýene bir garry aýydyp berdi. Kolhoz malymyzy we beýleki goşlarymyzy
alandan soň biz üç aga-ini we bir gyz dogan öýümizi taşlap gitdik.
Men ýigrimi ýyl batrak boldum. Otuz ýaşymda birnäçe erkekden
galan aýal bilen goş gurdym.
Gördňizmi ol döwürde nähili kynçylyklar bolan. Häzirki günümize gep ýok.
Biz altyn asyrda ýaşaýarys. Gadyrdanlar. Hökümetimizden razy boluň
halkyň aladasyny edýäni üçin.
Bu ýerde bolsa garrylaryň gepiniň şaýady hökmünde şu rusça makalany
mysal getirýärin.Makala örän gyzykly eken. Ýöne uzyn bolansoň men
bu makalany gysgaldyp size ýetirýärin. Çöpläp aldym başgaça aýdanymda.
Makalany türkmen awtorlar ýazypdyr ýakynda.

АНТИСОВЕТСКОЕ ВООРУЖЕННОЕ ВОССТАНИЕ
В ТУРКМЕНИСТАНЕ
Tahir AŞİROV
Cumadurdi ANNAORAZOV
Аннотация:
В апреле – октябре 1931 г. в степной части Туркменистане происходило
выступление туркменских кочевников.
Главными причинами выступления туркмен была насильственная
модернизация скотоводческого хозяйства и советизация
кочевых районов Туркменистана. Эти мероприятия осуществлялись
с помощью террора, грубого произвола и насилия со стороны властей
и поэтому они вызывали резкий протест со стороны жителей песков.
В результате чего в различных местах Каракумской степи вспыхнуло
восстание, которое охватило
практически всех слоев кочевого населения Туркменистана.
В это же время часть скотоводов Западного Казахстана
откочевала на территорию Туркменистана и, объединившись с местными
кочевниками, повела борьбу с Советской властью.
Таким образом, вначале 1931 г. в различных местах Каракумской степи
стали возникать повстанческие центры,
отряды которых систематически совершали налеты на города, села,
железнодорожные станции и разъезды,
народнохозяйственные и иные объекты, а также террористические акты
против партийно-советских
работников и сельских активистов. Выступления туркменских и
казахских кочевников были жестоко подавлены
частями и подразделениями Среднеазиатского военного округа,
а также войск ОГПУ. За участие в движении
несколько тысяч человек были осуждены, сотни расстреляны.
Восстание 1931 г. является одним из малоизученных
тем советской и туркменской истории. В данной статье,
на основе новых архивных материалов делается попытка
по-новому осветить вопросы, связанные с этим резонансным событием.


Таким образом, в результате ожесточенных сражений была разгромлена
и ликвидирована вооруженная часть наиболее непримиримых противников
советской власти в лице руководителей ряда туркменских и казахских
племен. По своему содержанию восстание 1931 г. было антисоветским
и национально-освободительным, в некоторых местах повстанцами были
даже попытки создать свои «органы власти» в противовес советским.
Восстание было направлено, прежде всего, против большевистского насилия
и террора, советизации и коллективизации. Восстание имел также характер
гражданской войны, так как туркменскими повстанцами воевали красноармей
ские и милицейские части, сформированные почти из туркмен.
В отличие вступлений 1920-1925, 1924-го и 1927-1928 гг., восстание 1931
г. отличалось более организованностью и практически оно охватила всю
Кара-Кумскую степь и часть культурной полосы республики.
Однако, несмотря на некоторую организованность, между различными
центрами восстания существовала разобщенность, и отсутствовали
совместные действия. Кроме Ташауза и Теджена, восставшего населения
не поддержало жители культурной зоны республики, а на них скотоводы
возлагали большие надежды. Восставшим остро не хватало оружия и
боеприпасов, вследствие чего они были вынуждены отливать пули
кустарным способом. Отправляемое эмигрантскими центрами оружие
в большинстве случаев не доходило к месту назначения.
Несмотря на существовавшие трудности, советская власть уже была
сильной и беспощадной. Опираясь на сильную армию, она самым кровавым
способом сумела подавить восстанию туркменских кочевников в 1931 г.
Теперь относительно о жестокостях со стороны повстанцев.
Вся советская литература, посвященная по борьбе с повстанческим
движением, характеризует их как настоящих извергов и садистов.
Вот что писал по поводу о «зверствах басмачей» Т. Алланиязов:
«Теперь относительно зверски замученных курсантах и вырванном
сердце. Описание этих сцен вписывалось в сложившееся еще с 20-х годов
благодаря изощренной пропаганде и сохранявшемуся довольно длительное
время устойчивому мнению о «кровожадности басмачей», которые, будучи
сплошь «головорезами», только и занимались тем, что истязали
и мучили пленных красноармейцев. Однако в данном конкретном случае
раненых курсантов добивали ножами не мужчины, а ЖЕНЩИНЫ! Этот факт,
как нам представляется, является свидетельством не кровожадности женщин
, а стремлением помочь своим отцам, мужъям и сыновъям, соружием в руках
защищавших свои семьи, свой веками сложившийся жизненный уклад,
свою родовую и этническую идентичность от гибели, разорения и унижения,
которая несла новая власть. Думается, что об этом факте знали авторы
очерков, однако намеренно его опустили, но не по этическим соображением,
а по концептуальным, так как в противном случае пришлось бы объяснять,
почему Красная Армия воевала населением, а не с отдельно взятыми
повстанческими отрядами».157